После победы в четвертьфинале Australian Open над Анной Чакветадзе Мария Шарапова была нарасхват у журналистов. Шарапова отдавала должное своей менее титулованной сопернице и говорила, что Мартина Хингис была бы для неё более предпочительной соперницей, нежели Ким Клейстерс.

– В четвертьфинале было физически тяжело играть в условиях жары. Еще и соперница играла против меня по-умному. С Хингис было бы интересно сыграть, так как год я не встречалась с ней на корте, - сказала она в интервью телеканалу НТВ-плюс.

Однако выяснилось, что Шараповой предстоит играть в полуфинале не со швейцаркой Мартиной Хингис, а с бельгийкой Ким Клейстерс. На послематчевой пресс-конференции Шарапова дала свою оценку и этой теннисистке:

– Каждая встреча с Ким – это большой вызов. С ней ни на секунду не расслабляешься, обдумываешь каждый удар. Она не так физически сильна, как Амели, но у неё другие козыри. Мне кажется очевидным, что она сильнее меня. И я готова признать это. Но, в то же время, я чувствую, что за последний год я значительно приблизилась к ней по уровню игры, и это даёт мне определенные преимущества.

Рассказала Шарапова и о причинах, которые побудили её взять медицинский тайм-аут в ходе матча с Чакветадзе.

– Нет, с ногой у меня всё в порядке. Просто моя кожа порой устает от этой жары, и ей приходится давать передышку. Так что всё это пустяки, со мной всё в порядке.

– Вашему отцу сегодня судья сделал замечание, в то время как отец Анны продолжал подсказывать своей дочери? Не кажется ли вам это ущемлением ваших прав?

– Я, честно говоря, не обратила внимания на этот момент. Слишком была сосредоточена на игре. В целом же я не вижу ничего дурного в том, что родители опекают своих дочерей. Я тут вижусь с отцом каждый день, не сомневаюсь, что такая же ситуация у Анны. Они оба что-то подсказывают нам, так как хотят, чтобы мы побеждали.

Анна Чакветадзе также рассыпалась в комплиментах в адрес своей соперницы.

– Мария была действительно сильнее сегодня. Она большая спортсменка и заслужила эту победу. Буду болеть за нее в полуфинале. Перед игрой у меня был план, согласно которому я должна была как можно больше гонять Марию по корту. И я сама тоже много передвигалась по площадке – с движением было все нормально. А вот руки подводили. Порой у меня не получались очень легкие мячи. Так я потеряла несколько важных очков.

– Как и Мария, в ходе матча вы обращались к врачу за помощью? Что с вами произошло?

– Болело плечо. Оно беспокоило меня еще утром. Потом мне оказали кое-какую медицинскую помощь, и всё вроде бы прошло. Но в ходе матча боль в правом плече возникла вновь. Наверное, мне следовало бы позвать врача пораньше, нежели при счёте 5:4 в первом сете… Может быть, тогда я бы его и выиграла.

Николай Давыденко, как и Анна Чакветадзе, на нынешнем турнире дошёл до четвертьфинала. После поражения в пяти сетах от Томми Хааса Давыденко ответил на вопросы журналистов.

– Николай, статистика свидетельствует, что ваш матч с Хаасом был почти равным. Так почему же вы его проиграли?

– Мне кажется, играл я неплохо. Просто не повезло. Я же мог выиграть матч, у меня был матчбол. И вы видели, после моей второй подачи мяч опустился чуть-чуть за линией. А что произошло потом, я не могу объяснить. Томми потом заиграл очень сильно. Со счета 5:4 в пятой партии он начал действовать просто великолепно, и у меня уже не было шансов. Я пытался вернуть контроль на задней линии. Но я играл слишком медленно, недостаточно для того, чтобы «задавить» соперника. А у него это вдруг начало получаться. Наверное, в этом и была разница между нами, наверное, поэтому я проиграл концовку.

– Вы очень расстроены результатом?

– Нет, не сказал бы. Просто получилась совсем другая игра, нежели когда мы играли в четвертьфинале прошлогоднего US Open. Тогда тоже было пять сетов. Только тогда я выиграл, сейчас он. А разочарования нет. Надо было делать поменьше ошибок на задней линии. Вся же игра в основном шла оттуда. Он меня в этом компоненте переиграл, и я немного этим удивлён. Что ж, теперь буду еще больше работать над игрой с задней линии.

– Вы не слышали, что говорил Томми себе после третьего сета. Он что-то жарко себе доказывал…

– Да, я был, признаться, слегка удивлен. Мне даже показалось, что он сошёл с ума. Действительно, он разговаривал сам с собой. Он что-то бубнил о том, что больше не может играть в Австралии, что больше сюда не приедет… Что-то в этом роде…Нечасто такое увидишь.

– Вас это не раздражало?

– Нет. Меня это потревожило только один раз, когда он начал говорить слишком уж громко. Повторюсь, я был здорово удивлён этой его манерой.

– Вы подписываете спонсорский контракт с французским производителем экипировки Airness. Вы довольны?

– Конечно, доволен. Теперь в течение трёх лет буду одеваться бесплатно. Разве плохо?

Карл Гагарин
Газета.ru